13 февраля 2019
Начало в 19.30
Бетховенский зал Большого театра России
(Театральная пл., 1)

“Альфа и омега”

I отделение

Дмитрий Шостакович
Фортепианное трио №1 до минор, op. 8

Анна Гришина (фортепиано)
Теймур Усубов (скрипка)
Борис Лифановский (виолончель)

Иоганн Себастьян Бах 
Трио-соната до минор для флейты, скрипки и basso continuo
из цикла «Музыкальное приношение», BWV 1079 

I. Largo
II. Allegro
III. Andante
IV. Allegro

Наталья Береславцева (флейта)
Теймур Усубов (скрипка)
Анна Гришина (клавесин)
Борис Лифановский (виолончель)

II отделение

Дмитрий Шостакович
Фортепианное трио №2 ми минор, op. 67

I. Andante – Moderato – Poco più mosso
II. Allegro con brio
III. Largo
IV. Allegretto – Adagio

Анна Гришина (фортепиано)
Теймур Усубов (скрипка)
Борис Лифановский (виолончель)

Скачать (PDF, 3.65MB)

Слушателям будет предложена «лаконичная» и цельная программа: трио-соната из «Музыкального приношения» И. С. Баха в обрамлении двух фортепианных трио Дмитрия Шостаковича.

Откроет вечер Первое трио до минор – сочинение, относящееся к юношескому периоду творчества Шостаковича, при жизни композитора так и не опубликованное. О его существовании стало известно лишь в конце 80-х годов прошлого столетия. Трио было написано в 1923 г. Композитору было семнадцать лет, он учился в Петроградской консерватории и был влюблен в свою сверстницу Татьяну Ивановну Гливенко, тогда просто Таню, с которой познакомился во время отдыха в крымском санатории. Ей он и посвятил это трио. На фоне развернувшегося романа происходило «превращение» Шостаковича: одаренный юноша постепенно преображался в гениального композитора. От первой любви, которая, как это часто бывает, не имела счастливого продолжения, осталось около пятидесяти писем и посвященные ее «предмету» произведения – до-минорное фортепианное трио и Первая симфония.

Трио до минор во многом опирается на музыкальные традиции позднего романтизма. Структура – большая одночастная пьеса в сонатной форме, разделы которой также уподобляются частям сонатно-симфонического цикла, – «связывает» его с романтическим жанром симфонической поэмы, созданным Ференцом Листом. Гармонический язык также близок к романтическому, и в нем еще нет той самобытности, которая впоследствии будет делать музыку Шостаковича безошибочно узнаваемой. Эмоциональный «фон» сочинения тоже сильно отличается от того, который станет для Шостаковича доминирующим: в трио, несмотря на яркость и драматизм, нет того надрыва, скрытого напряжения на грани слома, без которых не обходится ни одно зрелое его сочинение.

Однако это совершенно замечательное сочинение, которое слушаешь на одном дыхании. Все его темы отличаются красотой и естественностью, а богатство и изобретательность фортепианной партии выдают в Шостаковиче блестящего пианиста, превосходно владевшего всеми секретами выразительности инструмента.

Второе трио – ми-минорное – относится, напротив, ко времени творческой зрелости Шостаковича. Год его создания – 1944. Период с 1942-го по 1944 г. отличался невероятной интенсивностью и напряженностью работы композитора и отмечен созданием нескольких исключительных шедевров.

В 1944 г. Шостакович посвятил несколько месяцев работе над партитурой оперы «Скрипка Ротшильда» своего погибшего в первые недели войны консерваторского ученика Вениамина Флейшмана. Работа была завершена 5 февраля, и в этот же день в Новосибирске, куда была эвакуирована Ленинградская филармония, была исполнена Восьмая симфония (как многие полагают, главная в жизни Шостаковича). Со вступительным словом на том концерте выступил Иван Соллертинский – известный музыковед и ближайший друг Шостаковича с консерваторских времен. Спустя несколько дней он неожиданно скончался, что стало величайшим ударом для композитора. Через четыре дня после смерти Соллертинского Шостакович начал работу над Вторым фортепианным трио, которое посвятил памяти друга. Трио создавалось около полугода – вначале Шостакович писал его в Москве, а затем в доме творчества под Иваново. Оно стало своеобразной камерной «параллелью» к Восьмой симфонии, войдя в число самых трагических страниц творчества Шостаковича.

В России жанр фортепианного трио приобрел особый смысл. В этой камерной форме нередко высказывалась скорбь о великих людях. Так, после смерти Николая Рубинштейна Чайковский написал свое трио «Памяти великого художника». Много лет спустя молодой Рахманинов написал свое «Элегическое трио», посвятив его уже памяти самого Чайковского. В свою очередь Антон Аренский посвятил трио памяти Карла Давыдова, виолончелиста, основоположника русской виолончельной школы. Шостакович также почтил память своего друга именно фортепианным трио. Еще в конце 1943 г., делая первые наброски, он обсуждал с Соллертинским план этого сочинения, но вернувшись к нему, начал работу заново. Старым замыслам не нашлось места в новой партитуре.

Содержание трио вышло за грань конкретного трагического повода. К 1944 г. война унесла жизни многих друзей и коллег Шостаковича. Боль от этих потерь зазвучала в трио – как реквием о всех погибших и страдающих. По замечанию А. Должанского, трагизм трио «имеет, несомненно, значение гораздо более широкое, чем выражение личного горя».

Все трио построено на резких сменах состояний. Начальную тему-раздумье ведут поочередно виолончель, скрипка и фортепиано, но вскоре она «перебивается» накаленным энергичным движением. Вторая часть – типичное скерцо Шостаковича, динамичное и ритмически очерченное, будто ранящее своими острыми, угловатыми очертаниями. И вновь контраст: смерть вторгается мерными аккордами траурного шествия пассакалии. Этот жанр стал для Шостаковича крайним выражением скорби – в опере «Катерина Измайлова», в Восьмой симфонии – спутнице этого трио, в Первом скрипичном концерте, в прелюдии соль-диез минор из op. 87. Поражающий в самое сердце финал основан на теме еврейского танца «Фрейлехс», который становится выражением нечеловеческой боли, пляской смерти и отчаяния.

В центре программы концерта – действительно, «альфа и омега» мирового музыкального искусства: музыка И. С. Баха. Его «Музыкальное приношение» – сочинение с необычной историей. В 1747 г. Бах отправился в Берлин навестить своего сына, который к тому времени уже в течение семи лет служил там клавесинистом королевской капеллы. Король Фридрих II был знатоком музыки: сам сочинял музыку, хорошо играл на флейте и регулярно выступал в концертах в собственном дворце. Он преклонялся перед творчеством И. С. Баха и ради встречи с ним отменил свой концерт. В Постдамском дворце король продемонстрировал Баху свою коллекцию музыкальных инструментов. Незадолго перед тем он приобрел несколько образцов фортепиано, только что разработанного мастером Иоганном Готтфридом Зильберманом (известного в первую очередь в качестве органостроителя). Бах с удовольствием помузицировал, а Фридрих II предложил ему для импровизации сочиненную им самим тему. Композитор увлекся этой задачей и продолжил работу с темой и после своего отъезда.

Так появилось «Музыкальное приношение» – подарок монарху. Цикл содержит два ричеркара (полифоническая пьеса, своего рода «предшественница» фуги), каноническую фугу, небольшие каноны, в том числе каноны-загадки (адресат должен был сам угадать, в какой момент вступать следующему голосу либо истолковать дальнейший ход развития по данной Бахом более или менее загадочной фразе-эпиграфу на латыни), а также трио-сонату для скрипки, флейты и бассо-континуо. Партия флейты предназначалась для самого Фридриха II. Эта трио-соната, построенная на свободно интерпретируемой «королевской» теме, которая благодаря гению Баха приобрела исключительно возвышенное и философское звучание, и станет центром нашего сегодняшнего концерта. В котором примут участие Наталья Береславцева (флейта), Теймур Усубов (скрипка), Борис Лифановский (виолончель) и Анна Гришина (фортепиано, клавесин).

Наталия Абрютина